Глава 25
Вышли из больницы гурьбой: два врача и три медсестры, прошли кинотеатр «Волга». К остановке автобуса нас было трое и мне пришлось придумывать оправдание, если моей девушки не будет, и решу подождать другого автобуса. Получилось, как всегда, не так как хотелось бы. Девушка сидела у окна и махала мне книгой. Мои спутники переглянулись, но ничего не сказали, пропустили вперёд, и мне удалось занять место рядом с ней. Сотрудники стояли рядом и только смущали меня, а девушка, не замечая моего состояния, открыла книгу, подвинулась ко мне, предлагая продолжить чтение. Я взял книгу, перелистывал и случайно обнаружил отсутствие двух страниц, которые были аккуратно вырезаны. Девушка заметила, что я удивлён пропажей и хотел бы узнать причину случившегося. Она, смущаясь, сказала, что это сделала сама, причиной послужило описание эротических сцен натуралистических, а местами грубоватых и если я заинтересуюсь, то даст мне те страницы для домашнего чтения. Я кивнул.

Проехали к/т «Комсомолец». Я открыл книгу на том месте, …где ждала Наташа и возможно кофе.

Андре бегло осмотрел скалу и пришёл к выводу, что она более пригодна к жизни, набрал пяток каких-то ягод с неизвестных кустов и стал спускаться в колодец. Свободно выплыл в море. На пляже кроме старика никого не было, да и тот занимался лодкой. Периодически ныряя, он быстро двигался к острову. Наташа увидела его и махала рукой из зелёного укрытия. Вышел из воды довольный, разжал кулак и протянул ягоды молодой хозяйке. Она прыгнула на него. И тут не хватало двух злосчастных страниц.

Девушка достала из сумочки, вдвое сложенные листки и передала их мне. Я убрал. Вышли на остановке «Белорусская». По дороге к метро, рассказал про операцию, про обследование бесплодной женщины. Чтение возобновили только, сидя в вагоне.

…Наташа ела ягоды, угощала Андре, а он разбивал косточки и давал их утопленнице. Их умиротворение закончилось тем, что Наташа достала зеркальце, рассматривала своё лицо, и ей показалось улучшение состояния кожи лица, особенно побледнение синяков. Она не могла удовлетвориться изменением в области глаза у своего гиганта, а он не обращал своего внимания на внешность. Ему хотелось сделать комплемент Наташе, но, посмотрев на неё, решил, что рановато. Всё будет впереди. Вместе пересмотрели покупки, и оказалось, что ещё многое надо приобретать. Пока Наташа загибала пальцы, называя будущие вещи, Андре рассказал про обследованную им скалу. Намекнул, что она лучше приспособлена к жизни, что там есть горячая пресная вода, хорошая ниша-пещера, съедобные фрукты, заросли кустарников, смотровая площадка и незаметный, для посторонних глаз, подводный вход. Казалось, она не слушала Андре, но когда закончила загибать пальчики, не меняя интонацию голоса, заявила, что не возражает против повторного посещения скалы вдвоём. Прошло несколько дней, на пляже появилась автолавка, значит, в любом случае плыть за товарами. Разработали план действий, метод доставки грузов, обмен валюты и прочее. Наташа собирается первой достигнуть пляжа у скалы, просохнуть, заняться покупками и поменять валюту, не зная истинный курс. Андре вытащил рыболовную сеть, скрутил, перевязал, прикрепил к себе и как увидит Наташу на берегу, тронется в путь. Он решил возвратить старику, потерянную им, сеть, которая выручила во время вынужденной голодовки, тем более «рыбный» стол ему успел надоесть. Дошёл до берега по подводной скальной дороге, спрятался за тот же уступ и подозвал Наташу, которая сидела около стариковой лодки. Отцепил снасти, положил в сумку и передал изумлённой утопленнице, чтобы она незаметно положила в лодку. Объяснил свой поступок просто. Нам придется со стариком познакомиться для общей пользы и когда будет необходимо, он даст и лодку и сеть, а может быть и другие услуги. Если он спросит, как снасти оказались у нас, кто спас его и что мы хотим, то всё расскажи, как сможешь. Узнай про остров, про скалу, про весь посёлок или городок. Девочка была сообразительной, взяла сумку и направилась вдоль моря к лодке. Шла босиком по воде, изредка кидала гальку в море, распущенные волосы на ветру закрывали глаза, и она вскидывала голову, вытянув нижнюю губу, сдувала волосы с лица. На лодку наткнулась внезапно. Сеть доставалась с трудом, ячейки запутывались за ручки, какие-то кнопки, застёжки. Она трясла сумку, злилась на себя и не заметила, подошедшего сзади старика. Он стоял и удивлялся, и удивлялся, откуда его сеть оказалась у этой девушки, которую он принял за бомжиху несколько дней назад. Он несколько раз хмыкнул, но не так громко, чтобы Наташа услыхала. Старик стал старчески кашлять, всё громче и, наконец, действительно закашлялся, как подобает пожилому человеку и, сморкаясь в кулак, вытер руки о штаны и сел на борт лодки. Наташа обернулась, и как ни в чём не бывало, поздоровалась с рыбаком, в ответ он кивнул головой. Разговор сначала не клеился, она не знала с чего начать, он не думал, что она собеседница. Молчание длилось недолго, Наташа не ускоряла события и старик начал первым. Мы живём здесь больше пятидесяти лет, видели войну, работу НКВД, оттепель, вырубку виноградников, перестройку сейчас вот кооперативы. При всех ситуациях живём, как всегда по-нищенски. Пенсия, рыба на продажу, сдача комнаты курортникам и кое-что по мелочам. Он сплюнул, что-то буркнул себе под нос, а вслух произнёс шёпотом: А вы откуда? Наташа показала рукой в сторону острова. Старик перекрестился. И долго вы жили там и почему остались живы? Наташа, не понимая его реакции, молчала, ожидая его вопросов или рассказа. Этот остров проклят, там пропадают люди, периодически слышим взрывы, стрельбу, после чего всплывает много оглушённой рыбы. Непонятное морское течение начинается от берега и уходит в открытое море. Вот недавно, уплыла моя сеть, он посмотрел в лодку и которую вы сейчас вернули мне. Откуда вы знали, что это мои снасти и где нашли их. Наташа в двух словах рассказала о том, что они голодали несколько дней, что видели, как он забрасывал сеть, и что она прибилась к острову и зацепилась за кусты с хорошим уловом. А о затонувшем корабле, что вы знаете, он виден с другой стороны. Наташа оставила его вопрос без внимания, только смотрела на него, показывая своим видом, что она вся воплощение внимания. Дальше она узнала, что корабль не известно чей, его пытались поднять, но во время подъёма произошёл взрыв. Эту затею оставили, боялись возможности химического оружия. Оказывается, старик обшарил весь корабль, долго пользовался кладовкой с вином, но однажды нарвался на пограничный катер и его обстреляли. Раненый едва не утонул, спасла смекалка и кусты, которые в то время росли на берегу, и за ветвями можно было спрятаться. Пограничники прознали, что он выжил, и установили негласное наблюдение. С тех пор боится смотреть в сторону острова, не то, что подплывать к нему. Несколько раз его навещали из милиции. Проверяли паспортный режим, интересовались, чем занимается, кем были родители до 1917 года. Такая графа была в анкетах, наряду с пунктом № 5 — национальность и партийная принадлежность. Всё было «правильно» и они отстали. Рана на руке вскоре зажила, но сила в ней заметно уменьшилась. Теперь на пенсии и живёт припИваючи, особенно водочку.

Наташа взглянула вдоль пляжа, автолавка стояла на своём месте, старик заметил её озабоченность и спросил: «А кто меня спасал, когда запутался в своих сетях?» Она невозмутимо сказала, что это был её муж, член баскетбольной команды сборной, но в настоящее время находится в опале, и находится в розыске комитета, и добавила, спортивного. Для старика слово комитет всегда означал слово комитет и ничего другого. Он снова хмыкнул и мысленно, приравнял её мужа к своему непростому прошлому. Слово комитетчики вызывали у него судороги в мозгах. Ваш муж спас мне жизнь и я до гроба буду обязан ему. Рассчитывайте на меня. Наташа поблагодарила и направилась к фургону. Утро было светлое, свежее, а настроение беспечное. Она шла медленно и тут вспомнила, что многое не спросила у старика: и курс валюты, и где рынок, и вообще что почём. Покупала машинально, что предложит продавщица и что нужно, а больше, что не нужно. На обратном пути едва застала старика, он собирался уходить, её окрик остановил его. Он сел на борт лодки и стал ждать. Наташа неторопливо подошла и без вступления перешла к расспросам. Она узнала много интересного о жизни поселка городского типа, о рынке, почте, о скале на берегу, о хозяйке крайнего дома. Он был настолько любезен, что ни разу не выругался и не сморкался в кулак, как обычно, говорил громко, понятно, иногда образно по-деревенски. Под конец разговора Наташа попросила разрешения воспользоваться его лодкой и намекнула, что их знакомство будет взаимно выгодным, и сунула в карман куртки долларовую купюру. Старик долго рассматривал бумажку, наконец, понял её значение, снял кепку, поклонился и засеменил к тропинке наверх.

Андре ждал Наташу за уступом скалы. Тяжесть сумки определяли покупки, и он вышел на встречу, рискуя быть обнаруженным. Встал вопрос, как все вещи перенести на новое место жительство. Водным путём можно, но всё размокнет, значит, вынужден искать другой путь. Он осмотрел скалу со всех сторон, она была неприступна. Наташа, с присущей ей логикой и внимательностью, тоже изучала скалистые образования, с надеждой найти какой-либо уступ, за что можно было бы зацепиться для подъёма на скалу. Она нашла, но на высоте более пяти-шести метров, где росли скудные кустарники, которые скрывали возможную площадку. Андре оценил находку, скептически улыбнулся, поднял руку, показывая, что и он не в силах достать даже веточку кустарника. Он предложил обойти скалу со всех сторон, но позже, когда пляж опустеет, а пока поднимется по водному пути и сверху просмотрит отвесные стены под прикрытием растительности. Наташа одобрила план действий, сама же сможет искупаться и позагорать. Андре легко нашёл дорогу в тёплый колодец, поднялся на поверхность и слегка пригнувшись, направился к краю скалы. Кусты были довольно густы, усыпанные ягодами, которые уже пробовал раньше. Восточная и южная сторона неприступна. Западная и северная сторона подавала надежды на подходящий спуск и подъём. Он обратил внимание, что некоторые кусты выросли в расщелинах и при наличии лома или кирки можно смастерить уступ или площадку. Таких мест Андре обнаружил больше десятка на разных уровнях, жалко, что просматриваемых с пляжа. Он посмотрел вниз и увидел загорающую Наташу и двух молодых людей, которые заинтересовались юной, одинокой и красивой девушкой. Она не реагировала на потуги парней познакомиться. Один из них подсел так близко, что мог дотянуться до неё рукой и не преминул этим воспользоваться. Наташа даже голову не повернула. Парень расценил её поведение, как возможность для сближения и погладил своей рукой от шеи и до нижней части тела. В мгновение ока, её рука описала такую дугу и с такой скоростью по направлению его головы, что после встречи кулака и личика парниши последний упал на спину без признаков сознания. Второй вскочил на ноги, не решаясь подойти ни к приятелю, ни тем более, к девушке. Минута молчания закончилась кряхтением пострадавшего, ощупыванием челюсти и медленным вставанием на ноги. Его глаза, сначала блуждающие, наконец, сфокусировались на обидчице, стали наливаться от злости кровью, сжал кулаки и ринулся на девушку, призывая своего приятеля к расправе. Всё происходило на глазах Андре. Как помочь, судорожно думал он. Ребята наступали на утопленницу с такой яростью, что у Андре не было времени на раздумье. Он бросился к обрыву и стал спускаться по отвесной стене скалы в том месте, где Наташа нашла площадку, с росшим на ней кустарником. Как кошка, добрался до того места, откуда ему можно было, держась за куст опуститься на землю, или прыгнуть в воду. Он выбрал второе. С грохотом и фонтаном брызг погрузился в морскую пучину. Шум падения чего-то тяжёлого дошел до ушей молодых донжуанов, они обернулись, но кроме большой волны ничего не заметили. Наташа отступала к морю, в надежде, что как пловцы эти пижоны никудышные. Они думали напротив, что вода им поможет. Андре несколькими прыжками достиг поля боя и когда он уже мог схватить обоих, внезапно спотыкнулся о подводный камень и растянулся во весь рост, на половину погрузившись под воду. Молодые люди обернулись и остолбенели. Андре схватил каждого за плавки и рванул на себя, они поддались, и юные нудисты стыдливо присели в море. На этом Андре не оставил их в покое. Он схватил, что попалось под руку, и встал на ноги. Из-за разницы в росте, всё, что было в его руках, резко натянулось, и пляж огласился визгом здоровых мужиков. В таком положении он повёл их в глубину, чтобы вода скрыла срамные части тела. Наташа, наблюдавшая всё это время, хохотала до слёз. Слёзы были и у парней, умоляюще смотрели на неё, просили прощения и освобождения. Извинений не надо. Игра закончилась со счётом два ноль в нашу пользу. Делайте примочки на опухшие части тела и лучше, чтобы вы разъехались по домам, в противном случае, останетесь не только без плавок. Сказал и отпустил золотых рыбок. Наташа ждала Андре, сидя на камне.

Глава 26
Мы закончили чтение. Вышли в город. Шли пешком молча. Погода хорошая. Я вытащил, вырезанные из книги страницы и на ходу начал читать. Моя спутница искоса посматривала на меня, не делая замечаний, не задавая вопросов. Ей, как мне казалось, хотелось угадать моё отношение к прочитанным страницам, и ждала, что я сам выскажусь по сути её вырезки. Прочитав эти листки, я взял книжку и вложил в то место, где должны они находиться. Пока всё это проделывал, вспомнил случай со мной, который произошёл в одной клинике, где проходил курс лечения. С собой я взял, только что купленную монографию по гинекологии и держал её на тумбочке. В нашей палате лежал молодой человек, на вид лет восемнадцати. Однажды, без разрешения он взял мою книгу и стал просматривать на виду медперсонала. В монографии были, кроме текста, акушерско-гинекологические фотографии, схемы, рисунки, которые заинтересовали молодого человека. За этим занятием его застал мой лечащий врач, тоже молодой человек. И что же, он забрал книгу и сделал мне выговор, что такие вещи не положено иметь в данном отделении, и вернёт книгу при выписке. К сожалению, даже врач посчитал гинекологию порнографией и развращением молодого поколения. Так было. Такое воспитание. В 1957 году, во время Всемирного Фестиваля Молодёжи бригадмильцы срезали яркие галстуки, резали узкие брюки «дудочки», а целовавшихся на улице молодых людей провожали в отделение милиции. Это борьба с буржуазной моралью велась в течение десятилетий. Я в двух словах рассказал спутнице о тех временах, на что она практически не среагировала. Ну, Бог с ней. Видимо, её родители не рассказывали или жили далеко от Москвы.